Владимир Познер в Самаре – о себе, оппозиции и кадровых переменах в правительстве страны

На днях в Самару с презентацией своей новой книги приехал известный телеведущий Владимир Познер. Многократный лауреат премии ТЭФИ провел встречу с читателями, в рамках которой ответил на вопросы о патриотизме, свободе слова, оппозиции и последних событиях в России. 

- Синонимы ли для вас слова «патриот» и «любовь к родине»?
- Я думаю, всякий патриот любит свою страну. Патриот острее всех реагирует на непорядок. У нас считают, что если ты критикуешь страну, правительство или конкретного руководителя - ты не патриот. А мне кажется, напротив. Потому что такому человеку небезразлично, что происходит на его Родине. Люди, кричащие «Мы лучше всех», «Мы духовнее всех», «Остальные дураки, особенно запад» - вот это, по-моему, не патриотизм, что-то другое... Вот я люблю своего ребенка больше всех, ведь он мой. Но это не значит, я плохо думаю о других детях.
 
- Как вы относитесь к оппозиционному движению, которое сейчас достаточно активно в стране, особенно в Москве, к «народным гуляниям»?
- Я считаю, что оппозиционные движения всегда полезны. Нельзя все время жить только в согласии, так не бывает. Долгое время вообще в стране этого не было, и появилось, по существу, совсем недавно - в сентябре прошлого года. Когда на съезде «Единой России» Дмитрий Медведев на голубом глазу и с белоснежной улыбкой сообщил нам, что наш следующий президент - Владимир Путин.

Причем выяснилось, что они уже давно об этом договорились. То есть, в течение четырех лет нам говорили: «мы думаем, мы размышляем, мы советуемся» - и все это оказалось фуфлом. Оказалось, что они все решили, а нас даже и не спрашивали - сидите и молчите. Вот отсюда и пошли протесты. Люди протестуют не потому, что жрать нечего, не потому, что нет денег. Они протестуют против установленных порядков, не желают жить в страхе, что какой-то человек в форме полицейского может с ним сотворить, что хочет, а суд - это не суд, а кругом коррупция, а я - голоса не имею. И я это поддерживаю. Хотя, среди этих протестующих есть провокаторы.

- Часто ли вам бывает стыдно за то, что вы говорили или делали, спорите ли с собой внутри?
- Когда-то мне пришлось много лет работать в советской журналистике, заниматься пропагандой Советского Союза, советского образа жизни. Тогда я, грубо говоря, врал, и мне хватило мужества себе в этом признаться. Я это преодолел и пообещал себе, что больше никогда не буду служить никакой партии, никакому хозяину, никакому правительству. И с этого момента мне не было стыдно за то, что я делаю. А спорить внутри с самим собой - это нормально, постоянно жить с собой в полном согласии может только полный кретин.

- Как вы пришли к журналистике?
- В детстве я вообще собирался быть Д’Артаньяном. А если серьезно - примерно с 15 лет я решил, что раскрою тайны человеческого мозга. Приехал в Союз, выучил русский язык, поступил на биофак на факультет физиологии человека. А к третьему курсу понял, что я не ученый. То есть это все, конечно, очень интересно, но не мое. Хорошо доучился, мне предложили аспирантуру, но я отказался идти в эту профессию. Я был бы самым несчастным человеком, если бы пошел, потому что занимался бы не своим делом и завидовал тем, кто лучше. И я начал переводить стихи, два с половиной года работал с Самуилом Маршаком.

А потом совершенно случайно мне позвонил один приятель, и сказал, что создается новое Агентство Печати «Новости», нужен человек со знанием иностранных языков. Я подумал: «А чего б и не пойти?». Так что мое знакомство с журналистикой было случайным, но я сразу понял - вот оно.

- Как вы считаете, в России есть свобода слова?
- В чем-то есть. В «Новой газете», в The New Times, на «Эхе Москвы» (хоть и не всегда), на «Рен ТВ» у Максимовской. Вот и я сейчас говорю и не боюсь, что за мной приедет «черный ворон». Нет свободы слова в тех СМИ, которые контролируются властью, у которых аудитория больше. Вот федеральные телеканалы - тут зажим.

Свобода слова требует ответственности. Я всегда ссылаюсь на замечательные слова одного из выдающихся членов Верховного Суда США, который сказал: «Человек не имеет права кричать слово «Пожар!» в битком набитом кинотеатре, только потому, что он хочет его кричать». Это ограничение свободы слова, но называется оно ответственностью. Кто самый безответственный человек? Раб. Он вообще ни за что не отвечает.

- Возможно ли создание в России общественного телевидения?
- Вы хотите, чтобы у нас было такое телевидение, где нет рекламы, и чтобы оно не зависело ни от какой власти? Если да, значит вы за общественное телевидение. Оно есть в 52 странах и отличается именно этим. Теоретически, конечно, оно может быть и в России. Практически - нет. Когда в июне прошлого года Дмитрий Медведев заявил о необходимости его создания, были сформированы две группы, чтобы разработать структуру и все прочее. Я был членом одной из них. Мы положили все ему на стол. А он подписал указ, что гендиректора общественного российского телевидения будет назначать президент РФ. Вот и все. То, что сейчас создается - это не общественное телевидение, это еще один госканал.

- Как вы относитесь к недавнему назначению Владимира Мединского на пост министра культуры РФ и Игоря Холманских на пост полпреда в Уральском федеральном округе?
- На мой взгляд, Мединский - это просто плевок в лицо российской культуры. Хуже кандидатуры представить себе сложно. Да и вообще, культуре в нашей стране давно не везет. А насчет Холманских… Если бы я был полпредом и мне бы сказали, что вот этот тоже им будет... Я все же привык себя уважать. А тут получается, что полпредство вообще ничего не стоит и не значит? Что они хотели всем этим сказать? Показать протестующим средний палец?

- Кого из исторических персонажей вы хотели бы видеть в своей передаче «Познер»? У кого хотели бы взять интервью?
- У Леонардо Да’Винчи. Больше всего на свете.

Ирина Якоби
Фото: Виктор Лунченко